Koll. 124, op. 1, no. 478

Smolenskarkivet 1604–1611

Textutdrag

Textutdrag Наяснейшему и Великому Государю Жигимонту Королю Полскому и Великому Князю Литовскому, и Великому Государю нашему Королевичю Владиславу Жигимонтовичю, бьют челом верные и поданны вашие Государские Милости, Иван да Григорей Микитичи Ржевские. Пожалуйте, Государи, нас, по своей Государьской милости, за нашу службу и терпенье, и за разоренье, и за тюремное сиденье, что мы за вас Великих Государей в тюрме сидели; а брата, Государи, нашего родного велел Шуйской убить; а что было у нас именья, и скарбы наши, то у нас Шуйской Князь Василей поимал. А служба, Государь наша и разоренье и терпенье и промысл ведомо тебе Великому Государю учинилась: писал к тебе Государю гетман Станислав Станиславович Желтовский. Милость, Государи, покажите над своими верными и поданными нишие Государские великие милости; пожалуйте Государи, нас честью, как вашу братью. А наши, Государи, родители преж сего бывали у Великих Государей в боярех и в окольничих и в думных; а мое Иваново имя писал гетман князь Роман Руженской и все бояре околничим; а в челобитной, Государь, в той что к нам Государем привез твой Государев боярин Михайло Глебович Салтыков, имя мое есть, бити челом тебе Великому Государю о твоем сыне, о Королевиче, о нашем Госуларе Владиславе Жигимонтовиче, чтобы ему быти на Московском Государстве Господарем, а не Шуйскому. А я, Григорей, вашим Государским делом промышлял: живучи на Москве и во многие люди ваше Государьское Величество вмещал, и в таборы, к князю к Руженскому и к брату своему Ивану писал, что твоего сына, а нашого Государя, на Московское Государьство хотят; и сведал, Государь, Князь Василей Шуйской, что я вам Великим Государем служу и работаю и добра хочю, и меня с сынишком, и сноху мою, братню жену Ондрееву и с сыном с Иваном, кинул в тюрьму ж, и мучили, Государь, живот свой в тюрме полторагоды. А меня Ивана князь Роман Руженской из табор послал к Москве, говорити бояром, и дворяном, и гостем, и велики людем, про ваше Государьское Величество (а провожал, Государь, меня Миколай Рудинской): и свидав то Шуйской, что я прислав для вашего Государьского дела и почал многим людем говорит, и за то меня сослал в Ярославсль, в тюрму, и положил на меня пять пуд железа. Великий Государь наш Король Польский и Великий Князь Литовский, и Великий Государь наш Владислав Жигимонтович! пожалуйте нас верных поданых вашие Государьские милости, меня околничево своего Государева Ивана боярством, а меня Григорья оклничеством, чтоб, Государь, нам перед своею братьею в позор не быть и вашие б Государем службу, и за терпенье, и за разоренье, и за тюремное сиденье, как вам Великим Государем о нас Бог известить. Государи, смилуйтесь! А которые к вам Великим Государем из городов и в вязнех приведены, и у тех чести не отняты, ваша Государьская милость и прибавлена.

Textutdrag

Наяснейшему и Великому Государю Жигимонту Королю Полскому и Великому Князю Литовскому, и Великому Государю нашему Королевичю Владиславу Жигимонтовичю, бьют челом верные и поданны вашие Государские Милости, Иван да Григорей Микитичи Ржевские. Пожалуйте, Государи, нас, по своей Государьской милости, за нашу службу и терпенье, и за разоренье, и за тюремное сиденье, что мы за вас Великих Государей в тюрме сидели; а брата, Государи, нашего родного велел Шуйской убить; а что было у нас именья, и скарбы наши, то у нас Шуйской Князь Василей поимал. А служба, Государь наша и разоренье и терпенье и промысл ведомо тебе Великому Государю учинилась: писал к тебе Государю гетман Станислав Станиславович Желтовский. Милость, Государи, покажите над своими верными и поданными нишие Государские великие милости; пожалуйте Государи, нас честью, как вашу братью. А наши, Государи, родители преж сего бывали у Великих Государей в боярех и в окольничих и в думных; а мое Иваново имя писал гетман князь Роман Руженской и все бояре околничим; а в челобитной, Государь, в той что к нам Государем привез твой Государев боярин Михайло Глебович Салтыков, имя мое есть, бити челом тебе Великому Государю о твоем сыне, о Королевиче, о нашем Госуларе Владиславе Жигимонтовиче, чтобы ему быти на Московском Государстве Господарем, а не Шуйскому. А я, Григорей, вашим Государским делом промышлял: живучи на Москве и во многие люди ваше Государьское Величество вмещал, и в таборы, к князю к Руженскому и к брату своему Ивану писал, что твоего сына, а нашого Государя, на Московское Государьство хотят; и сведал, Государь, Князь Василей Шуйской, что я вам Великим Государем служу и работаю и добра хочю, и меня с сынишком, и сноху мою, братню жену Ондрееву и с сыном с Иваном, кинул в тюрьму ж, и мучили, Государь, живот свой в тюрме полторагоды. А меня Ивана князь Роман Руженской из табор послал к Москве, говорити бояром, и дворяном, и гостем, и велики людем, про ваше Государьское Величество (а провожал, Государь, меня Миколай Рудинской): и свидав то Шуйской, что я прислав для вашего Государьского дела и почал многим людем говорит, и за то меня сослал в Ярославсль, в тюрму, и положил на меня пять пуд железа. Великий Государь наш Король Польский и Великий Князь Литовский, и Великий Государь наш Владислав Жигимонтович! пожалуйте нас верных поданых вашие Государьские милости, меня околничево своего Государева Ивана боярством, а меня Григорья оклничеством, чтоб, Государь, нам перед своею братьею в позор не быть и вашие б Государем службу, и за терпенье, и за разоренье, и за тюремное сиденье, как вам Великим Государем о нас Бог известить. Государи, смилуйтесь! А которые к вам Великим Государем из городов и в вязнех приведены, и у тех чести не отняты, ваша Государьская милость и прибавлена.